Линия «Пантера»

На завершающем этапе Великой Отечественной войны вопрос о деблокировании Ленинграда все еще оставался одним из важнейших на повестке дня в работе Ставки ВГК и Генерального штаба. Начиная с января 1942 года советское командование предпринимало неоднократные попытки прорвать блокаду и в полном объеме восстановить сообщение Северной столицы с Большой землей. Тем не менее части 18-й немецкой армии продолжали удерживать занимаемые позиции и парировали все удары Ленинградского и Волховского фронтов. Благоприятная обстановка на этом участке сложилась к осени 1943 года, когда стратегическая инициатива полностью перешла к Красной Армии.

Разгром немецко-фашистских войск в решающем сражении на Курской дуге ознаменовал собой коренной перелом в ходе войны и позволил советскому командованию вплотную подойти к решению крупномасштабных наступательных задач. Поэтому на Северо-Западном стратегическом направлении речь шла не только о снятии блокады. В сентябре 1943 года в Генштабе полным ходом шла разработка плана наступательной операции, целью которой являлось освобождение Прибалтики и разгром всей группы армий «Север». К тому времени войска Западного фронта стремительно приближались к границам Латвии и Литвы. Таким образом, открывалась реальная возможность нанесения мощного скоординированного удара силами пяти фронтов - Ленинградского, Волховского, Северо-Западного, Калининского и Западного. В Оперативном управлении Генерального штаба рассматривались и анализировались различные варианты. Было внесено предложение - главный удар нанести на участке СевероЗападного фронта из района Старой Руссы прямо на запад, что позволяло рассечь группу армий «Север» на две части. Но при дальнейшем рассмотрении от этого предложения пришлось отказаться. Характер местности был крайне неудобен для наступающей стороны. Кроме того, еще со времен Демянской операции противник имел на этом участке хорошо подготовленную, прочную оборону.

Далее генштабисты разрабатывали план прорыва в полосе Западного фронта с последующим поворотом его правого крыла на север. При этом немцам пришлось бы в значительной мере снизить плотность своих обороняющихся войск перед Калининским фронтом и открыть ему путь на Резекне. Удар Калининского фронта в направлении Резекне приводил бы к выходу во фланг и затем тыл противника, что в свою очередь серьезно ослабляло возможности его сопротивления перед Северо-Западным фронтом, который при таком развитии событий мог быстро и без больших потерь продвинуться вперед. К сожалению, привести этот план в действие не удалось, так как он был основан на предположении о том, что текущие темпы наступления Западного фронта будут сохраняться и нашим войскам удастся создать удобный в оперативном отношении выступ. Но из докладов штаба фронта становилось ясно: войска выдыхаются, вязнут в обороне противника. На их дальнейшее продвижение рассчитывать нельзя, и потому весьма заманчивый замысел нанесения флангового удара пришлось остановить.

В конечном виде план наступательной операции выглядел следующим образом. Главный удар предполагалось нанести вдоль реки Двина в направлении Полоцк, Даугавпилс и выйти к Риге. Таким образом достигалось отсечение группы армий «Север» от остальных немецких войск и от территории Германии. Затем следовала серия вспомогательных ударов с целью раздробления прибалтийской группировки немцев, изолирования и уничтожения ее по частям. Кроме того, Генеральный штаб располагал разведывательной информацией о возможном отходе немецких войск на участках Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов. Командующий группой армий «Север» генерал-полковник Линдеман действительно обращался в Ставку фюрера с предложением отвести свои войска на более выгодный с точки зрения организации долговременной обороны рубеж по линии реки Западная Двина. Держаться во что бы то ни стало - таков был общий смысл ответа из Берлина.

7 октября 1943 года войска Калининского фронта штурмом овладели Невелем. Этот город являлся крупным опорным пунктом и важным узлом коммуникаций противника. Со взятием Невеля немцы лишились единственной железнодорожной ветки на этом участке фронта. Но главное состояло в том, что Невель находился на стыке групп армий «Север» и «Центр». У советского командования появилась возможность вбить танковый клин между двумя немецкими группировками и значительно расширить прорыв.

Немецкий офицер Отто Кариус, участник тех боев, вспоминал: «Неожиданно для нас поступил приказ на марш в район Невеля. Русские там атаковали и взяли город. Атака последовала столь неожиданно, что некоторые наши войска были застигнуты во время движения. Началась настоящая паника. Было вполне справедливо, что коменданту Невеля пришлось отвечать перед военным судом за вопиющее пренебрежение мерами безопасности» . Разумеется, помимо отдачи под суд коменданта немецкое командование предпринимало другие спешные меры, чтобы не позволить своему противнику развить тактический успех в оперативный. Так как сильно заболоченная местность фактически привязывала боевые действия к немногочисленным дорогам, немцы перекрыли стратегическую автомагистраль Великие Луки - Невель - Витебск танково-артиллерийскими заслонами. Наступающим советским войскам было оказано ожесточенное сопротивление. Завязались тяжелые бои.

Одновременно Калининскому фронту была поставлена задача взять Городок. Овладение этим населенным пунктом позволило бы обойти Витебск и охватить с севера весь левый фланг группы армий «Центр». Но здесь события развивались куда менее благоприятно, чем в районе Невеля. На начальном этапе операции советским войскам удалось вклиниться в оборону противника. Затем немцы быстро оправились от замешательства и остановили дальнейшее продвижение русских. Практически сразу бои за Городок перешли в затяжную стадию. Таким образом советскому командованию не удалось реализовать замысел глубокого прорыва в полосе Калининского фронта. Группа армий «Север» встала в жесткую оборону и сдерживала натиск наших войск.

В Ставке и Генштабе прекрасно понимали, что необходимо как можно скорее искать новое, более оптимальное решение. Нельзя было дать немцам время на подготовку и организацию обороны в их оперативном тылу. Кроме того, топтание наших войск на месте позволяло противнику все сильнее укреплять Городок и другие важные населенные пункты в прифронтовой полосе. Поэтому уже 12 октября 1943 года было принято решение о формировании нового фронта - Прибалтийского. В его задачу входил прорыв обороны противника в районе Идрицы с дальнейшим наступлением прямо на Ригу. Новый фронт создавался на основе управления расформированного Брянского фронта и за счет выделения войск из резервов Ставки ВГК. Командующим был назначен генерал армии М.М. Попов. Незадолго до вступления в новую должность он провел успешную наступательную операцию на весьма схожем по условиям театре военных действий. Войска генерала Попова освободили Брянск, войдя в тыл хорошо укрепившейся немецкой группировке. В Ставке считали, что этот опыт можно будет использовать в Прибалтике.

1 ноября войска Прибалтийского фронта перешли в наступление. Но, как отмечал в мемуарах С.М. Штемен-ко, «противник отлично разбирался во всех этих тонкостях». Наступление войск Попова захлебнулось практически в первый же день. Их продвижение не превышало нескольких сотен метров в сутки. Бои на идрицком направлении продолжались около двух недель. Потери наших войск были велики и совершенно не оправдывали достигнутых результатов. Сопротивление врага сломить не удалось, поэтому решение прекратить дальнейшие атаки хорошо организованной, прочной обороны противника выглядело вполне разумно.

Новый прорыв решено было осуществить в районе Городка. С 20 октября 1943 года Калининский фронт стал именоваться 1-м Прибалтийским. Ему предстояло вновь штурмовать Городок, чтобы далее двигаться на Витебск, а затем брать Полоцк, Даугавпилс и Ригу. Для усиления бывшего Калининского фронта советское командование произвело перегруппировку, перебросив с идрицкого направления, с фронта Попова, переименованного во 2-й Прибалтийский, дополнительные войска.

В соответствии со своим излюбленным принципом «кадры решают все» Сталин решил усилить и командование 1-го Прибалтийского фронта. 19 ноября 1943 года новым командующим стал генерал армии И.Х. Баграмян. От Верховного он получил категорический приказ - «покончить с Городком». А.М. Василевский в своих воспоминаниях обращал внимание на эту характерную черту сталинского руководящего стиля: если на каком-то фронте дело не идет, значит, надо сменить командующего.

Конечно, Баграмян уверенно заявил, что «приказ товарища Сталина будет выполнен». Но вся проблема заключалась в том, что поставленная перед фронтом задача не являлась новой. Немецкое командование ожидало возможного русского удара в районе Городка и надлежащим образом готовилось к его отражению. С личным сталинским приказом шутки плохи, и Цотому Баграмян должен был беспощадно гнать войска под губительный, уничтожающий огонь противника, который занимал хорошо укрепленные позиции. О том, какую цену пришлось заплатить за взятие Городка, кратко упомянул в мемуарах С.М. Штеменко: «Приказ приказом, а взять этот населенный пункт, очень важный для дальнейшего продвижения на Витебск и Полоцк, сразу не удалось. Он был освобожден от оккупантов лишь через месяц в результате упорных и кровопролитных боев» .

Как и в случае с успешным штурмом Невеля, советское командование предпринимало энергичные попытки осуществить глубокий прорыв. Но длительные, изматывающие бои не могли не сказаться на боеспособности войск 1-го Прибалтийского фронта. Тем более что противник демонстрировал решимость напряженно бороться за каждый метр земли. Развить дальнейшее наступление не удалось ни в направлении Витебска, ни в направлении Полоцка. Так же безрезультатно завершилась попытка прорыва из района Невеля на Ловец. Со второй половины декабря на участках 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов установилось относительное затишье.

В начале января 1944 года Генеральный штаб направил на утверждение Ставки новый вариант оперативного плана по освобождению Прибалтики. На сей раз разработчики исходили из безусловно правильного предположения о том, что основное внимание немецкого командования приковано к Идрице, Невелю и Городку и именно оттуда оно ожидает наших новых наступательных действий. Поэтому главный удар было решено наносить силами Ленинградского и Волховского фронтов. Глубокий прорыв предстояло осуществить через Гатчину и Нарву.

Выдающимся успехом зимнего наступления Красной Армии в 1944 году стал прорыв блокады Ленинграда. Наконец, была поставлена точка в тяжелой, кровопролитной борьбе, продолжавшейся в течение трех лет. В честь этого долгожданного события Москва салютовала воинам Ленинградского и Волховского фронтов. Расчеты Генштаба оправдались: оборона противника был взломана, наши войска устремились в прорыв, очищая от захватчиков территорию Ленинградской области. В запланированные сроки удалось освободить Гатчину и Лугу. Части немецкой 18-й армии беспорядочно отступали. Их преследовали подвижные танково-механизированные группы советских войск. Только в районе Волосова немцам удалось создать временную линию обороны, которую удерживала 61-я пехотная дивизия полковника Венглера. Здесь несколько дней шли упорные, ожесточенные бои. Немецкая оборона вновь была прорвана, и наши войска устремились на Нарву.

Гнев Гитлера обрушился на командующего группой армий «Север» генерала Линдемана. Старый, заслуженный офицер, в свое время успешно командовавший 18-й армией с самого начала Восточной кампании, был выброшен в отставку. Новым командующим стал человек, пользовавшийся неограниченным доверием фюрера. Это был генерал-полковник Вальтер Модель. О нем следует сказать несколько слов.

Модель прошел хорошую командирскую школу в танковой группе Гудериана. Гейнц Гудериан сумел воспитать целый ряд генералов, впоследствии ставших известными военачальниками. В его 24-м мотокорпусе Вальтер Модель прошел путь от начальника штаба полка до командира 3-й танковой дивизии. Он выдвинулся во время Восточной кампании. Достаточно вспомнить, что именно 3-я танковая дивизия в сентябре 1941 года взяла Лохвицу, тем самым замкнув кольцо вокруг киевской группировки советских войск. За три года войны на Восточном фронте Модель, приобрел широкую известность своей храбростью, железной волей и несокрушимым хладнокровием. Все эти качества сочетались в нем с несомненными полководческими способностями. На завершающем этапе войны Модель стал для Гитлера незаменимым человеком. Туда, где громче всего трещал фронт, фюрер посылал Моделя. И ни разу не разочаровался в нем.

Еще в декабре 1943 года прежний командующий группой армий «Север» издал приказ о сооружении в оперативном тылу своих войск так называемой линии «Пантера». По замыслу генерала Линдемана, сильный в естественном отношении оборонительный рубеж должен был воспрепятствовать прорыву советских войск в Прибалтику. План предусматривал следующую конфигурацию линии «Пантера»: от реки Нарва, вдоль Чудского и Псковского озер и далее на юг, включая старые советские укрепрайоны - Псковский, Островской и Себежский, которые в довольно короткие сроки могли быть превращены в серьезную преграду на пути наступающего противника. Но непрерывные бои на фронте не позволяли Линдеману уделять достаточное внимание делам тыла, поэтому строительные работы на линии «Пантера» велись через пень-колоду. Когда в феврале 1944 года войска Ленинградского фронта подходили к Нарве, новому немецкому командующему пришлось заниматься организацией обороны фактически на ровном месте.

Едва прибыв в штаб группы армий, Модель весьма круто взялся за своих подчиненных. Ото Кариус, участник боев на линии «Пантера», так описывал свою встречу с командующим: «Я осматривался, чтобы найти подходящую позицию для сосредоточения своих танков, когда со стороны линии фронта подъехал автомобиль с флагом корпуса. Он сразу же остановился, и я не поверил своим глазам, когда из него выпрыгнул фельдмаршал Модель. Я доложил то, что от меня требовалось, а потом надо мной разразилась буря, подобную которой редко увидишь! У Моделя дергались брови… Мне даже не было позволено ничего объяснить или сказать что-либо в ответ. Я отправился к своим танкам и моментально оказался на другом берегу Нарвы. Фельдмаршал отдал мне приказ, который я никогда не забуду:

Я возлагаю на вас персональную ответственность за то, чтобы не прорвался ни один русский танк. Ни один из ваших «тигров» не должен быть выведен из строя огнем противника. Нам здесь дорог каждый ствол!» .

Добавим, что Гитлер в день назначения Моделя командующим подписал приказ о присвоении ему звания генерал-фельдмаршала. Фельдмаршальский жезл стал сильнодействующим психологическим допингом. Модель заверил фюрера, что будет драться до последнего человека.

Разобравшись в обстановке, новый командующий несколько успокоился. Решительного успеха русские достигли только на нарвском направлении. Действия 2-го Прибалтийского фронта, являвшиеся составной частью Ленинградской наступательной операции, сложились неудачно. Войска генерала М.М. Попова наносили очередной удар на Идрицу, к чему противник был хорошо подготовлен. Удалось взять только Новосокольники. Далее наши войска завязли в глубоко эшелонированной немецкой обороне, втянулись в затяжные бои и к исходу 10 февраля остановились в 40–45 километрах к востоку от Идрицы.

Не принесло желаемых результатов и наступление 1-го Прибалтийского фронта. Максимум, чего удалось добиться на этом участке - выйти на ближние подступы к Полоцку и Витебску. Таким образом, в начале февраля войска четырех советских фронтов подошли к предполью линии «Пантера» и остановились, чтобы провести пополнение и перегруппировку перед неизбежным теперь кровавым штурмом.

Вальтер Модель стремился в полной мере использовать возникшую оперативную паузу. Прежде всего он потребовал от Ставки фюрера значительных подкреплений. Войска, докладывал Модель, понесли огромные потери и чрезвычайно утомлены длительными боями. Он не считал нужным скрывать от фюрера истинное положение дел на фронте. Гитлер немедленно выполнил требования командующего, которого назначил лично. В район Нарвы прибыл вновь сформированный 3-й танковый корпус СС. В его состав входили 11-я мотопехотная дивизия СС «Нордланд» и штурмовая бригада СС «Лангмарк», укомплектованные фламандцами. После отдыха и пополнения на линию «Пантера» была направлена штурмовая бригада СС «Валлония», уже прошедшая крещение огнем и отличившаяся при прорыве немецких войск из черкасского котла. Ее командир Леон Дегрель получил за этот бой Рыцарский крест из рук самого фюрера. Вручая ему высшую награду рейха, Гитлер сказал: «Если бы у меня был сын, я бы хотел, чтобы он был похожим на вас». Кроме того, командование группы армий «Север» возлагало большие надежды на 15-ю гренадерскую, 19-ю и 20-ю мотопехотные дивизии СС. Эти части были сформированы из латышей и эстонцев. В штабе Моделя рассчитывали, что они станут драться особенно отчаянно, так как отступать им было некуда, а в случае пленения их ожидал расстрел на месте. Прибалтийские войска СС комплектовались из айсаргов и членов прочих профашистских организаций. Советская контрразведка и Особые отделы Красной Армии приравнивали такого рода элементы к власовцам, потому ни на какое снисхождение им рассчитывать не приходилось.

Немцам не удалось скрыть от противника переброску своих резервов. Прежде всего на нарвском направлении, где обстановка для них складывалась угрожающая. Командующий Ленинградским фронтом генерал Л.А. Говоров, получив сообщение разведки о появлении под Нарвой свежих эсэсовских частей, решил не давать немцам возможности создать прочную оборону. 3 февраля специально подготовленный штурмовой отряд внезапным ударом захватил немецкое предмостное укрепление на левом берегу реки Нарва.

Однако у Говорова был достойный противник. Командир 3-го танкового корпуса СС Фридрих фон Шольц считался одним из лучших боевых генералов в Ваффен СС. Он хорошо разбирался в обстановке. Поэтому уже через два часа танково-разведывательный батальон «Герман фон Зельце» из дивизии «Нордланд» предпринял контратаку и отбил захваченное русскими предмостное укрепление. Фактически этот относительно небольшой по масштабам боевой эпизод стал началом долгого и кровопролитного сражения на линии «Пантера», которое продолжалось более двух месяцев.

На следующий день войска Говорова возобновили атаки на предмостное укрепление. Кроме того, делались попытки захватить плацдарм на правом берегу. Немцы вынуждены были стянуть к Нарве значительные силы и уплотнить свою оборону. Узкий участок от побережья Нарвского залива до северных окраин города прикрывали 48-й мотопехотный полк СС «Генерал Зейфардт» и 49-й «Де Рюйтер» штурмовой бригады «Недерланд». На южных подступах к Нарве занимала позиции дивизия «Нордланд» с целым рядом дополнительно приданных частей: 23-м мотопехотным полком СС «Норге», 11-м полком самоходной артиллерии, 54-м артиллерийским отдельным батальоном и так далее. Ввиду высокой плотности немецкой обороны захватить плацдарм в районе Нарвы нашим войскам не удалось. Зато южнее, у Кривассо, узкий участок правого берега был отвоеван. Постоянно перебрасывая подкрепления, Говоров смог удержать этот плацдарм. Но продвинуться с него вперед советские части не смогли. Поэтому 12 февраля штаб Ленинградского фронта принял решение приостановить дальнейшие действия. Немцы тоже перешли к обороне. Обе стороны усиленно готовились к последующим операциям.

Тем временем в Генеральном штабе вносили коррективы в план разгрома немецких войск в Прибалтике. Оперативное управление получило исчерпывающую информацию о том, что представляет собой линия «Пантера». С.М. Штеменко вспоминал: «В итоге боевых действий наши войска оказались перед глубокой, хорошо развитой в инженерном отношении обороной противника. На пути лежал, в частности, Псковско-Островской укрепленный район, который подпирали с юга основные силы 16-й немецкой армии» . Поэтому работу оперативных офицеров возглавил лично начальник Генштаба генерал армии А.И. Антонов.

В основе плана штурма линии «Пантера» была идея заставить немцев распылить свои силы по нескольким направлениям, ввести их в заблуждение относительно того, где будет нанесен главный удар. С этой целью планировался ряд мероприятий по маскировке намерений советского командования. Решающее значение придавалось удару Ленинградского фронта на Нарвском перешейке в направлении Пярну и в обход Тарту с севера. Вспомогательный удар наносили войска этого же фронта на Псков, чтобы затем развить успех в нижнем течении Западной Двины. Еще часть сил Ленинградскому фронту предстояло выделить для наступления в обход Чудского озера, имея целью выйти к Тарту с юга.

В свете столь масштабной задачи Л.A. Говоров внес в Ставку предложение о расформировании Волховского фронта. Он считал, что в результате его фронт получит дополнительные войска, совершенно необходимые для действий на таком широком участке. Кроме того, в полосе Волховского фронта находился Псков. Поэтому в ходе наступления будет нецелесообразно увязывать взаимодействие и заниматься организацией единого управления двумя фронтами на псковском направлении. Все это станет лишним бременем для командующего. В Ставке с предложением Говорова согласились, и 15 февраля 1944 года Волховский фронт был расформирован. Впрочем, через полтора месяца его пришлось воссоздавать заново, но даже не как Волховский, а как 3-й Прибалтийский.

Перед 2-м Прибалтийским фронтом генерала М.М. Попова была поставлена практически старая задача. Главный его удар вновь нацеливался на Идрицу и далее на Резекне. С тем лишь отличием, что готовились еще два вспомогательных удара - на Остров и Опочку.

Главный удар 1-го Прибалтийского фронта под командованием генерала И.Х. Баграмяна был запланирован в направлении на Витебск. Одновременно своим правым крылом он должен был взаимодействовать со 2-м Прибалтийским. В Генштабе рассчитывали силами смежных флангов этих двух фронтов проломить оборону противника в районе Идрицы, что одному 2-му Прибалтийскому было явно не под силу. Эта чертова Идрица еще с октября сорок третьего не давала генштабистам дышать спокойно. Не говоря уже о том, сколько крови там пролилось. Взятие Идрицы было не только вопросом оперативного смысла, но и вопросом воинской чести!

В итоге действия советских войск должны были привести к дроблению сил противника, прорыву линии «Пантера» и выходу основных ударных группировок к Рижскому заливу. Тем самым группа армий «Север» оказывалась в изоляции в Прибалтике, что создавало условия для ее полного уничтожения и открывало Красной Армии прямую дорогу в «логово зверя» - в Восточную Пруссию.

Для координации действий фронтов в Прибалтике Ставка ВГК направила своим представителем маршала С.К. Тимошенко. В своих воспоминаниях С.М. Штемен-ко так описывал впечатления от сотрудничества: «Меня назначили к нему в качестве начальника штаба. Воспринял я это, прямо скажу, без восторга. Однако приказ есть приказ… Через некоторое время меня пригласили к маршалу на ужин. Ужин этот обернулся очень неприятными объяснениями.

Зачем тебя послали со мной? - сразу же спросил маршал и, не дожидаясь моего ответа, продолжил: - Учить нас, стариков* хотите, доглядывать за нами? Напрасное дело!.. Вы еще под стол пешком ходили, а мы уже дивизии водили в бой, завоевывали для вас Советскую власть. Академии пооканчивали и думаете, что бога за бороду держите…

…Вот с таким «ободряющим» напутствием я и приступил к исполнению новых своих обязанностей» . Крепко не любил товарищ Тимошенко всяких там «умников»! В этом он был полностью солидарен с другим, еще более великим полководцем, имя которого до сих пор у всех на устах. Такому вот выдающемуся военному мыслителю поручил Сталин одержать победу над фельдмаршалом Мод ел ем.

1 марта 1944 года в 11 часов 20 минут по всей протяженности линии «Пантера» загремела советская артиллерийская подготовка. Войска Ленинградского, 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов перешли в наступление. С фронтового командного пункта генерала Попова на окраине деревни Спичино за атакой немецких позиций наблюдал С.М. Штеменко: «Результаты первого дня боев в полосе 2-го Прибалтийского фронта были явно неудовлетворительными. Весь этот день мы находились на фронтовом НП и своими глазами видели, как яростно оборонялись немцы, насколько плотным оказался их артиллерийский и пулеметный огонь. Он буквально не давал ходу нашей пехоте» . Не помогла наземным войскам и сильная поддержка с воздуха. На действиях авиации сказались как недостаточно благоприятные погодные условия, так и отсутствие надлежащих данных о целях в обороне противника.

На следующий день наступление возобновилось. Немцы встретили наши войска мощным заградительным огнем. Все атаки были отбиты. Войска понесли весьма ощутимые потери. В который раз 2-й Прибалтийский фронт не смог ни на шаг продвинуться к Идрице! Но не лучше была картина и на других фронтах. Выяснилось, что немцы разгадали замысел советского командования. Огонь накрывал войска именно на направлениях главных ударов.

3 марта в Спичино было созвано совещание командующих фронтами. Наступательные действия решили временно прекратить и перейти к обороне. Все присутствующие сошлись во мнении о том, что противник чрезвычайно сильно укрепился на идрицком направлении и проломить его оборону возможно только при условии еще большей концентрации живой силы и техники, чем это планировалось вначале. Следовательно, являются неизбежными большие потери и огромный расход боеприпасов. В Ставку направили телеграмму с просьбой усилить 2-й Прибалтийский фронт 3-м кавалерийским корпусом. От идеи лобового удара на узком участке перед идрицкой группировкой немцев решено было отказаться. Вместо наступления смежными флангами оба фронта теперь наносили удары в разных направлениях: 2-й Прибалтийский силами двух армий севернее железной дороги Пустошка - Идрица, 1-й Прибалтийский - западнее Невеля также двумя армиями. Для проведения такой операции требовалось оголить стык с Ленинградским фронтом.

Однако Ставка не согласилась с предложениями, выработанными на совещании высшего командного состава. Из Москвы пришла инструкция, в которой фронтам ставились по существу те же самые задачи. Снова предстояло смежными фронтами штурмовать Идрицу. Новым было только то, что 1-й Прибалтийский фронт наносил главный удар не на витебском, а на идрицком направлении с целью овладения городом Себеж. Командующие армиями и фронтами высказались против продолжения идрицкого кошмара. Но указания товарища Сталина двух толкований не имели. Поэтому маршал Тимошенко заявил, что приказы не обсуждаются - они выполняются.

10 марта начался очередной, пятый по счету общий штурм Идрицы. Артиллерийская канонада, не стихая, гремела целую неделю. Волна за волной войска 1-го и 2-го Прибалтийского фронтов шли в атаки. Результатом стали, как выразился С.М. Штеменко, «две вмятины» в немецкой обороне. Одна в 25, другая в 20 километрах по фронту и по 7–9 километров в глубину. Немцы на этих участках предприняли тактический отход на заранее подготовленные позиции. К исходу седьмого дня штурма наши войска были измотаны, истекли кровью и остановились. Даже маршал Тимошенко, в свое время проделавший нечто подобное на линии Маннергейма, признал, что дальнейшие атаки бесперспективны, и распорядился прекратить наступление. Только Ленинградский фронт был избавлен от этой мясорубки: в его отношении в инструкциях Ставки ничего не говорилось, поэтому Л.А. Говоров воспользовался передышкой для перегруппировки своих войск и проведения более тщательной разведки обороны противника. Боевые действия на Нарвском перешейке с обеихсторон велись небольшими по численности танковыми и пехотными подразделениями.

Утром 18 марта маршал Тимошенко во второй раз созвал совещание командующих фронтами, членов Военных советов и начальников штабов. Все собравшиеся генералы считали, что продолжать наступление нет смысла. Вот только как доложить об этом в Москву?

По воспоминаниям С.М. Штеменко, более двух часов он совместно с начальником штаба 1-го Прибалтийского фронта В.В. Курасовым и 2-го Прибалтийского Л.M. Сандаловым работал над составлением доклада Сталину. В первой части этого документа кратко описывался ход провалившейся операции и подробно излагались причины неудачи. Далее у Верховного Главнокомандующего испрашивался 30-дневный срок на подготовку новой наступательной операции на идрицком направлении, а также содержались просьбы пополнить войска людьми и техникой, фронтовые арсеналы - большим количеством боеприпасов. Вторая часть доклада сглаживала неблагоприятное впечатление. Внимание Сталина обращалось на то, что, по данным разведки, противник перебросил с Нарвского перешейка для усиления своей идрицкой группировки 24-ю пехотную, 28-ю легкую и 12-ю танковую дивизии. Таким способом Верховному был сделан намек на возможность принятия более оптимального решения. Немцы серьезно ослабили направление на Нарву, тем самым создав благоприятные условия для наступления войск Ленинградского фронта. В итоге Сталин разрешил отложить новый штурм Идрицы до апреля.

Надо сказать, генерал Л.А. Говоров к тому времени сумел добиться некоторых тактических успехов. Понимая, что оборона противника подготовлена основательно, он решил отказаться от метода лобовых штурмов. Говоров изматывал немцев постоянными беспокоящими действиями, пробуя на прочность их позиции на многих участках. Такая тактика принесла свои плоды. Войска Ленинградского фронта захватили плацдарм южнее Нарвы, очень удобный для развития широкомасштабного наступления. Был разработан весьма заманчивый оперативный план. Говоров предлагал нанести с плацдарма удар в тыл немецким войскам, сосредоточенным на левом берегу реки Нарва. При этом в мешок попадали эсэсовские дивизии «Нордланд», «Фельдхернхолле» и 61-я пехотная дивизия вермахта. Ставка санкционировала проведение наступательной операции южнее Нарвы.

18 марта в 7 часов утра на позиции немецкой 61-й пехотной дивизии обрушился огненный вал. После мощной артиллерийской подготовки наши войска перешли в наступление с плацдарма и сразу прорвали оборону противника. Немецкое командование хорошо осознавало опасность. На участок прорыва, в район деревни Лембиту, были немедленно выдвинуты резервные части, поддержанные батальоном тяжелых танков и штурмовой авиацией. Немцы удачно контратаковали и к исходу дня практически восстановили положение.

19 марта советские войска повторили атаку. Пехотинцы полковника Венглера вновь были сбиты с занимаемых позиций. Затем последовала немецкая контратака. Таким образом, надежды генерала Говорова на совершение глубокого прорыва не оправдались. До 22 марта вокруг плацдарма шла ожесточенная, кровопролитная борьба. Развить наступление войска Ленинградского фронта не смогли. Но и попытки немцев сбросить их с правого берега Нарвы закончились провалом. Ценный плацдарм был удержан. В дальнейшем он доставил немцам немало хлопот.

Апрельское наступление 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов снова оказалось малорезультативным. Как и в марте, советские войска незначительно вклинились в оборону противника. Ни задачу по глубокому прорыву, ни задачу разгрома группы армий «Север» решить не удалось.

Фронты продвинулись вперед всего на 18–20 километров. Столь же неудачно развивалось и наступление Ленинградского фронта на Псков. Более того, немцы воспользовались тем, что главные силы войск Говорова были переброшены от Нарвы на юг. На Нарвский перешеек со специальным заданием прибыл элитный танковый полк «Великая Германия», которым командовал неоднократно упоминавшийся в сводках Верховного командования вермахта полковник Гиацинт граф фон Штрахвиц. Фельдмаршал Модель лично поставил перед ним задачу ликвидировать злополучный русский плацдарм.

В ходе мартовских боев немцам удалось сохранить в своих руках имевший ключевое значение пункт 33,7, который они называли «ботинком». Этот «ботинок» глубоко врезался на территорию плацдарма, разделяя ее надвое - на «восточный» и «западный» мешки [так в немецких оперативных документах. - Авт.]. То есть немцы имели возможность разгромить советские войска по частям. 6 апреля 1944 года полк «Великая Германия» с приданными танковыми и пехотными частями провел успешную операцию по уничтожению «восточного мешка». 19 апреля полковник Штрахвиц попытался завершить ликвидацию русского плацдарма. Но намерения немцев были очевидны, поэтому наши войска ожидали их наступления и хорошо подготовились к его отражению. Жестокий бой продолжался в течение всего дня до самых сумерек. Немцы были отброшены с большими потерями. Солдаты генерала Говорова вновь удержали плацдарм. В дальнейшем никаких активных действий на этом участке немцы не предпринимали.

С наступлением весенней распутицы на фронтах установилось затишье. Таким образом, фельдмаршал Модель сумел остановить советские войска на линии «Пантера» и временно стабилизировать фронт группы армий «Север».

Оперативная пауза длилась здесь до июля 1944 года. Через три месяца советские войска предприняли новое наступление, прорвали наконец линию «Пантера» и вошли в Прибалтику.

| |

Небольшая поездка с директором Опочецкого краеведческого музея Александром Кондратеней по немецким укреплениям Псковского оборонительного обвода планировалась еще в феврале в качестве "алаверды" за любезно проведенную экскурсию по оборонительному обводу Опочки. И вот наступил назначенный день.
Утро началось с приятного сюрприза. При осмотре убежища у автовокзала выяснилось что вход в него вскрыт, а внутри относительно чисто и сухо. Лично я ни разу там не был. Убежище замечательно своей странной конструкцией с наблюдательной башенкой. Что в принципе вполне оправдано ввиду наличия железнодорожного узла. Просто аналогов у нас больше нет. Чьей оно постройки: немецкой в период оккупации или советской точно сказать нельзя. Условно мы пока считаем его немецким.
Вот так оно выглядело в марте 2007 года

А вот так сейчас

Вниз вела лестница с бетонными ступенями. Вход был оформлен ввиде тупика. Входная дверь металлическая, скорее всего послевоенная с четыремя задрайками. Не столь массивная как на противоатомных убежищах ГО. дверь уже снята с петель любителями металлолома. За первой дверью небольшой коридор и вторая дверь во внутренние помещения бункера. За ней виднеется полуразвалившийся стеллаж и задвижка вентиляции.

Пройдя направо через вторую дверь мы попадаем в первое помещение убежища. Оно небольшое по размерам. Примерно 15 кв. м. площадью. В нем стоит почти полностью сгнившая скамейка, остатки еще одной валяются на полу. Из помещения ведет ничем не закрытый дверной проем в соседнюю комнату, аналогичную по размеру, рядом с проемом лаз в шахту запасного выхода.

Шахта лаза перекрыта круглым стальным люком

В соседнем помещении имеется фундамент для установки какого-то агрегата для подачи воздуха и замечательная свежая надпись на стене

В общем объект интересен для осомтра и привлекателен отсутствием грязи. Как попасть в башенку часового мы так и не поняли. Скорее всего вход был снаружи и сейчас засыпан. После осмотра убежища к нам присоединились коллеги из псковского клуба 4х4 и мы поехали на сооружения немецкого оборонительного обвода Линии "Пантера".
В первую очередь осмотрели местную достопримечательность - артиллерийский НП в деревне Амбросово. К нему пришлось идти по колено в снегу. Это типовое немецкое сооружение маскировалось под дом. Мне пока известно только два: одно у нас, второе в Смоленской области.

Только сейчас обратил внимание что рельсы перекрытия не разрезаны аккуратно, а разорваны взрывом. Не иначе с Гдовки?

На ближайшей высоте в д.Горы получены сведения о пяти немецких бункерах, разобранных на стройматериалы после войны. Удалось реализовать давнюю мечту - забраться на триангуляционную вышку для осмотра окрестностей. Стремно, но интересно!

С вышки на горизонте видно Псков и всю территорию псковского оборонительного обвода, который пришлось штурмовать нашим войскам в 1944 году. Это сейчас после мелиорации тут заростающие поля. А тогда были заболоченные и заросшие кустарником низины.

Когда мы спустились с вышки - нас встречал местный конь Пряник. Весьма активное животное;-0

Потом экскурсанты поехали смотреть заброшенную усадьбу Голубово с парком. Приехали мы в деревню, а барского дома нет. Его разобрали на дрова этой зимой. Только фундамент остался. Вот и води после этого экскурсии - показывай усадебный красоты Псковского края. Про усадьбу можно отдельно прочитать .

После усадьбы Голубово поехали смотреть другие немецкие сооружения в окрестностях города. Одно из них - типовое убежище из бетонных блоков расположено в деревне Панино на частной территории. Но с хозяевами у нас договоренность с правом на осмотр. Про это убежище я уже писал осенью.

Второе сооружение - оригинальной конструкции литой пудеметный ДОТ (или НП?) расположен в д.Павшино, так же на частной территории. Идти к нему пришлось по сугробам и репьям, периодически проваливась по пояс в снег.

Сам ДОТ скрыт среди надворных построек и завален металлоломом. Увидели его на фото?

Вытряхнув из ботинок снег, вернулись в город - посмотреть пресловутый "танковый" ремзавод Вермахта на Льнокомбинате. о его посещении с многочисленными фото я делал в октябре 2010 года. Он был затоплен и осмотреть гигантское помещение удалось только с краю. Сейчас погода благоприятствовала. Вода внизу замерзла, правда лаз пришлось откапывать от снега. Была совершенно чудная картина, когда шесть человек выходят из машин, идут по заснеженному полю, а потом пропадают в еле заметной дыре в центре него. На фотографии спуск вниз. Вид изнутри.

Как я уже говорил внутреннее подземное пространство было затоплено. Зимой вода замерзла и там стало возможно свободно передвигаться. Большие пространства превратились в каток. Местами лед образовывал причудливые кристаллы, переливающиеся в лучах фонарей. Большие кучи мусора сваленные в отверстия перекрытия слегка застыли и не вызывали омерзения, воздух был свежий. Мы обошли полностью все прсотранства бывшего цеха. Внутри имелось несколько бетонных "будок" в разной степени сохранности.

Назначение этих "будок" мы так точно не пояли. Каждая из них имеет несколько небольших дверей.

А рядом с каждой из ниж располагается короб промышленного вентилятора разной степени сохранности

Понимая, что от Ленинграда, во избежание окружения, придется отойти, немцы начали ускоренными темпами строить оборонительную линию «Пантера» по рубежу Идрица - Остров - Псков. Она проходила по высотам Псковской равнины, вдоль дорог и по берегам рек Пскова, Череха и Великая. Огромные минные поля у Острова, Идрицы и Пустошки чередовались с проволочными заграждениями в четыре-шесть рядов. В заболоченных местах насыпались земляные валы, в которых оборудовались дзоты с амбразурами и выдвижными пулеметными площадками. За ними тянулись траншеи, соединенные ходами сообщения с командными пунктами, которые круглосуточно патрулировались автоматчиками. Для размещения офицеров были построены железобетонные бункеры. Этот оборонительный рубеж имел на километр фронта в среднем до восьми бронеколпаков и около 12 дзотов. Были созданы узлы обороны, имевшие три-четыре линии сильно укрепленных позиций с многокилометровой сетью ходов сообщения полного профиля. Укрепления «Пантеры» строились с соблюдением правил фортификации с сотнями дотов, сооружений из камня, дерева и бетона, а также переносной брони. Гитлеровцы опутали всю эту систему оборонительных сооружений сплошными заграждениями: три-четыре кольца проволочных заграждений, малозаметные препятствия из тонкой проволоки, покрашенной в защитный цвет. Все подступы к переднему краю были усеяны минами, а на особо опасных направлениях - управляемыми фугасами и сосредоточенными зарядами взрывчатых веществ. На танкоопасных направлениях были сооружены рвы, надолбы, волчьи ямы.

Линия «Пантера» казалась неприступной. Наши войска прогрызали ее на территории Идрицкого района на рубеже деревень Старицы - Байкино - Чайки с января по июль 1944 года, понеся большие потери. Параллельно со строительством линии «Пантера» осенью 1943 года немцы начали форсировать строительство одного из ее ответвлений - глубокоэшелонированной оборонительной линии «Рейер». Она проходила по господствующим высотам вдоль шоссе Опочка - Себеж. На ее промежуточных рубежах между озерами было построено несколько десятков дотов, подходы к которым были прикрыты густой сетью проволочных заграждений. Линия «Рейер» опоясывала поселок Идрица, города Себеж и Опочка. Она строилась с учетом труднопроходимой местности, изобилующей озерами, болотами и лесами, и была аналогична оборонительной линии «Пантера». Они дополняли друг друга и на некоторых участках даже пересекались. Готовясь к длительной обороне, зимой 1943/44 года немцы спешно восстановили идущую вдоль линии фронта железную дорогу Опочка - Идрица - Полоцк, разрушенную в начале войны. Весной по ней было открыто движение поездов с живой силой и техникой.

Чтобы оставить в тайне расположение объектов оборонительных линий, немцы с осени 1943 года начали принудительно выселять жителей близлежавших деревень и хуторов. Другой целью выселения было лишение возможности пополнения наступавших частей Красной армии лицами призывного возраста. Кроме того, за счет этого решалась проблема недостатка рабочей силы на территории рейха. Выступая 24 апреля 1943 года, рейхсфюрер СС Г. Гиммлер говорил: «Мы должны вести войну с мыслью о том, как лучше всего отнять у русских людские ресурсы - живыми или мертвыми? Мы это делаем, когда мы их убиваем или берем в плен и заставляем по-настоящему работать, когда мы стараемся овладеть занятой областью и когда мы оставляем неприятелю безлюдную территорию. Либо они должны быть угнаны в Германию и стать ее рабочей силой, либо погибнуть в бою. А оставлять врагу людей, чтобы у него опять была рабочая и военная сила, по большому счету, абсолютно неправильно. Такое нельзя допустить. И если в войне будет последовательно проводиться эта линия на уничтожение людей, в чем я убежден, тогда русские уже в течение этого года и следующей зимы потеряют свою силу и истекут кровью…» Солдаты Гиммлера менее чем за год, остававшийся до освобождения Идрицкого и Себежского районов, залили их кровью мирных жителей. Сначала людей просто отселяли в другие деревни дальше на запад, а потом начали увозить их в Германию, Латвию и Литву на принудительные работы или помещать их в лагеря в город Себеж и поселок Идрица. Мотивировали они это тем, что якобы спасают население от гибели во время боев, которые здесь развернутся, от советских бомб и снарядов.

В это время железнодорожные станции Идрица и Себеж работали в напряженном режиме и были заняты переброской войск и техники к фронту. В результате диверсий партизан железные дороги иногда на 3–4 дня выходили из строя. Сложилось критическое положение с подвижным составом. Поэтому выселяемых везли не по железной дороге. В сторону Латвии потянулись конвоируемые полицейскими пешие колонны и конные обозы с мирными жителями.

К середине осени 1943 года интенсивность движения войск по железной и шоссейным дорогам значительно возросла. Только за один месяц через Себеж и Идрицу в сторону линии фронта прошли 204 эшелона (2300 вагонов). Несколько эшелонов было разгружено в Себеже. Выгруженные из них 83 танка, 38 самоходных орудий и десятки автомашин направились своим ходом в сторону города Опочка. Двигались очень медленно, так как опасались минирования дороги. Чтобы обезопасить свою колонну, впереди пустили женщин, стариков и детей, тащивших по дороге бороны с грузом.

К ноябрю 1943 года наши войска заняли Локню, Невель и вплотную подошли к городу Пустошка, после чего фронт стабилизировался на линии Пустошка - Невель - Полоцк. В южной части Идрицкого района густо расположились части первого и второго эшелонов вермахта. Оттуда некоторые партизанские соединения были вытеснены карателями в Россонские леса, другие продолжили действовать в западной части Себежского района. Немецкое командование хорошо осознавало, что активно действующие в интересах советских войск на фронте партизаны - это нож, всаженный в спину его армии. Поэтому гитлеровцы предпринимали все меры для того, чтобы уничтожить их, а заодно и население, активно оказывавшее им помощь и постоянно пополнявшее ряды партизан.

Карательные экспедиции имели целью полную зачистку территории от всего живого, что могло бы помешать действиям частей вермахта на фронте. С конца 1943 года и до освобождения Идрицкого и Себежского районов немцы и их пособники в лице латышских легионеров, власовцев и полицейских подвергли население жутким репрессиям, во время которых в полной мере проявился садизм их организаторов и участников. Врывавшиеся в деревни каратели сжигали все дотла, убивали стариков и детей, насиловали женщин и несовершеннолетних девочек, чинили кровавую расправу над всем живым. Они охотились за людьми, как за зверьми. Угонялся и убивался скот, уничтожались запасы продовольствия, чтобы обречь население, укрывавшееся в лесах, на голодную смерть. Ямы с заготовленной на зиму картошкой заливались бензином или керосином. Большинство жителей подвергалось мучительной смерти под предлогом подлинной или мнимой связи с партизанами или просто потому, что в недобрый час попались на глаза тем, кого и людьми назвать было трудно. Примерам зверств карателей на территориях Идрицкого и Себежского районов нет числа.

Партизаны на жестокость отвечали жестокостью. Попавшие в их руки каратели, прежде чем быть убитыми, подвергались иногда жестоким пыткам. В отчете начальника армейского гестапо сообщалось: «Проводя нападения, партизаны действуют с беспримерной жестокостью… Эти нечеловеческие пытки попавших в руки партизан противников объясняются, прежде всего, безграничной травлей со стороны евреев и политических комиссаров, широко использующих в своих целях примитивные инстинкты русского населения. Так как они изображали немецких солдат исчадием ада; полностью повинным в возникновении войны и в последовавшем за этим ухудшении жизни, и говорили, что нищета и бедствия еще ухудшатся после окончания войны в пользу немцев, то вся ненависть натравливаемых людей направлялась на их жертвы. Лишения, испытываемые партизанами в результате их деятельности, особенно чувствительные зимой, и вызываемые этим плохое настроение ловко направляются руководителями партизан на немецких солдат…»

Стало доброй традицией в июле собираться на территории мемориального комплекса «Линия Сталина ». Здесь восстанавливают события 1944 года, когда солдаты Красной армии осуществили прорыв немецкой оборонительной линии «Пантера».

От Пскова до Острова – порядка 50 километров. А оттуда еще 32 километра до Холматки. Пусть неблизкий. Но фанатов фестивалей реконструкции это не останавливает.

В 2017 году на площадку прибыло около 200 реконструкторов. И это не только представители сильной половины человечества, но и хрупкие, почти воздушные девушки. При этом одни из них выбрали кирзовые сапоги и грубую солдатскую форму, а другие – свободное платье, пиджачок, косынку на плечи и носочки с туфлями на маленьком каблучке. Именно так одевались женщины накануне Великой Отечественной войны.

Основное требование для всех участников фестиваля – все должно соответствовать восстанавливаемому периоду истории. Никаких современных видов одежды, вооружения, обуви. Даже наручные часы и те должны отвечать духу времени.

Задача реконструкторов – восстановить события июля 1944 года. И показать внукам и правнукам участников той войны как это было.

На площадке фестиваля перед началом действа все строго проверялось – соответствие формы, личных вещей. Сотрудники полиции проверили оружие, используемое в операции – никто из участников или гостей не должен пострадать.

В июле 2017 года над полями, где запланировали реконструкцию, повисло огненное солнце. Кажется, наступил первый день лета – с начала июня только дожди идут да северный ветер дует. А тут вдруг жара!

В ожидании зрителей участники фестиваля еще и еще раз проговаривают детали сценария: кто откуда и куда двигается, когда и где начало наступления и его завершение. Для гостей все должно выглядеть естественно.

В прорыве оборонительной линии задействована не только пехота, но и тяжелая техника. Тут уж требуется особая слаженность. Вторую попытку удара по противнику не дадут.

В немецком лагере между тем идут последние приготовления – медсестры развесили белье у палатки с красным крестом.

По сценарию в этом месте находится часть войск SS, выведенная на отдых и переформировку. А еще подразделение DRK.

Сигнал дан. И вот вдали появляется колонна гражданских. В основном это женщины и дети. Это колонна угоняемых на работы в Германию местных жителей. Одному из солдат приглянулась женщина, и он отводит ее в сторону. К нему подскакивает ребенок, отталкивает немца. Солдаты тут же набрасываются на идущих в колонне людей, и только подоспевший офицер наводит порядок. Он отбирает несколько человек. Через пару минут их отводят в перелесок. Раздаются выстрелы. Это не выдумка. Подобные сцены действительно происходили под Островом в годы войны. И следы таких расстрелов находят до сих пор.

В направлении ДОТа (долговременной огневой точки) прибывает немецкая колонна. Это разбитые части. В одном ряду пехотинцы, панциргренадеры, штурмпионеры, горные егеря. Солдат пропускают на территорию укрепленного пункта.

И вдруг следом за ними появляется колонна советских войск. Это части, которые преследуют отступающего врага.

Караул у КПП открывает огонь. Советские солдаты покидают транспорт, артиллеристы отцепляют противотанковую пушку «сорокапятку» и готовятся к бою. В немецком лагере созывают бойцов, группируют и выдвигают к траншее перед дорогой.

Советские бойцы атакуют траншеи, прикрываясь броней.

Закрепившиеся на холме бойцы Вермахта оказывают сопротивление. Но вот уже советские солдаты врываются в траншеи.

Немецкие солдаты отступают к ДОТу.

Впереди у красноармейцев проволочное заграждение. Но через пару минут в нем сделан проход.

И вот уже броском советские солдаты выбивают немцев из угловой траншеи и деблокируют ДОТ.

Сдавшегося противника разоружают и строят в колонну.

Память павших бойцов чтут минутой молчания.

Финальным аккордом фестиваля становится знакомство гостей с реконструкторами. Можно не только сфотографироваться с участниками, но и расспросить о деталях вооружения или формы.

КСТАТИ

В 2017 году на реконструкции побывали около 5000 человек.

Как русская армия спасла Ленинград от Гитлера.

Во второй половине 1943 года немецкие войска зашатались под мощными ударами Красной армии, которая на центральном и южном участках Восточного фронта продвинулась на сотни километров на запад. После крупнейшего сражения на Курской дуге Советы в конце июля перешли в свое первое масштабное летнее наступление.

Через полтора месяца были освобождены города Смоленск, Брянск и Киров (так в тексте, город Киров Калужской области был освобожден в январе 1942 года — прим. перев. ), а немецкие войска отступили за реку Сож и далее. К 30 сентября советские войска заняли большую часть побережья Азовского моря на юге, а также освободили ряд ключевых городов, включая Харьков, Сталино и Полтаву, отбросив немцев почти до Днепра.

К счастью для немцев, тылы отстали от наступающих советских войск, и они были вынуждены остановить продвижение вперед, дожидаясь подкреплений, боеприпасов и снабжения. С 1 июля обе стороны понесли огромные потери, и хотя русские могли восстановить свои потери за счет призыва людей с освобожденных территорий, им нужно было время для мобилизации, оснащения и обучения базовым навыкам ведения боевых действий.

Пока немецкие войска сражались с Советами и постепенно отходили, тысячи людей под руководством германских инженеров трудились на принудительных работах, возводя мощные оборонительные линии. 11 августа Гитлер подписал приказ, в котором потребовал соорудить так называемый «Восточный вал». Хотя фюрер предпочитал драться за каждую пядь захваченной земли, после Курской битвы и советского наступления ему пришлось осознать реальность.

Линия «Пантера — Вотан»

Эта оборонительная линия должна была пролечь от Черного до Балтийского моря. На юге основную часть оборонительных позиций планировалось возвести на западном берегу Днепра. К северу от Киева эта линия должна была пройти вдоль реки Десны до Чернигова, а затем в северном направлении восточнее Гомеля, Орши, Невеля и Пскова, заканчиваясь на южной оконечности Псковского озера. Далее вал должен был идти на север вдоль западного берега Псковского озера, а потом по течению реки Нарвы на север до Финского залива.

К концу августа верховное командование сухопутных сил вермахта дало два кодовых названия северному и южному секторам этой линии. Ту часть вала, которую должны были оборонять группы армий «А» и «Юг», назвали рубежом «Вотан», а линию, где должны были вести бои группы армий «Центр» и «Север», назвали «Пантера».

Гитлер надеялся, что после сооружения Восточного вала он станет мощным препятствием, где наступающие войска Красной армии будут обескровлены. По сути дела, это был возврат к окопной войне и битвам на изнурение, в которых в годы Первой мировой войны участвовал сам Гитлер.

Но с этим валом были три серьезных проблемы. Первая проблема — время, необходимое для его возведения. В результате советского наступления немецкие войска отошли на опасно близкое расстояние к запланированному к строительству рубежу, а часть их них уже заняла недостроенные оборонительные позиции. Второй проблемой была живая сила. Достигнув, наконец, своих оборонительных позиций, некоторые немецкие части и подразделения были настолько обескровлены, что могли разместить лишь по одному солдату на каждые 50 метров фронта.

Контекст

Сталинский генерал обманул вермахт

Die Welt 22.11.2017

Как танкисты Гудериана завоевали Украину

Warfare History Network 17.01.2018

Солдаты генерала Власова очень помогли Праге

Pravý prostor 11.01.2018
Третья проблема касалась крайнего южного сектора вала. Днепр возле Запорожья делает крутой поворот на запад и там впадает в Черное море западнее Крымского полуострова. Поэтому линию от Мелитополя до Запорожья пришлось строить на территории, совершенно непригодной для этой цели, поскольку там не было никаких водных преград, которые помогали бы оборонять позиции. Немцы были вынуждены удерживать этот район с целью защиты 17-й армии, которая оккупировала Крым.

Падение рубежа «Вотан»

Когда прибыли подкрепления и тылы, русские продолжили наносить удары по немцам. В ноябре Красная армия взяла Киев, а 4-й Украинский фронт взломал линию обороны 6-й немецкой армии, которая удерживала Мелитополь и окрестности. Севернее советские войска сумели закрепиться на плацдармах на противоположном берегу Днепра, захватив несколько ключевых позиций на так и не достроенном до конца рубеже «Вотан». К концу года большая часть хваленой оборонительной линии в центральном и южном секторах Восточного фронта была занята Красной армией.

Если в центре и на юге обстановка летом ухудшалась, то в том секторе, который занимала группа армий «Север» под командованием фельдмаршала Георга фон Кюхлера, было неестественно тихо и спокойно. Эта группа армий с 1941 года осаждала Ленинград, и на этом участке фронта советские войска на протяжении двух лет блокады несколько раз пытались проводить мощные наступления, однако линия фронта оставалась относительно стабильной.

В августе фон Кюхлер получил разведывательные сведения, указывающие на то, что Советы наращивают силы на Ораниенбаумском плацдарме. Это был небольшой участок побережья Финского залива западнее Ленинграда, где вела оборонительные бои 2-я ударная армия. Южнее, где свой участок удерживала 16-я армия генерала Христиана Хансена, разведка также указывала на скрытое сосредоточение войск противника на стыке группы армий «Центр» и группы армий «Север» напротив важнейшего железнодорожного узла Невель.

В ответ на вероятную угрозу фон Кюхлер отвел с линии фронта пять дивизий, чтобы создать боеготовый резерв для отражения советского наступления. Две эти дивизии он незамедлительно потерял, так как Гитлер вопреки возражениям командующего группой армий отправил их на юг для укрепления других участков фронта.

Когда группа армий «Центр» отошла на рубеж «Пантера», группа армий «Север» получила 43-й армейский корпус генерала Карла фон Офена, который занял северный фланг отступающей группы армий. Таким образом, Кюхлер получил еще три дивизии, но теперь он отвечал дополнительно за 77 километров линии фронта и за населенные пункты Невель и Новосокольники, которые являлись ключевыми узлами коммуникаций между группами армий «Центр» и «Север».

Пробивая бреши в немецкой обороне

В первую неделю октября низкая облачность помешала немцам провести воздушную разведку. Это дало возможность Калининскому фронту генерала Андрея Ивановича Еременко (12 октября его фронт был переименован в 1-й Прибалтийский) занять позиции для перехода в наступление, не опасаясь быть обнаруженным немцами.

6 октября генерал-лейтенант Кузьма Никитович Галицкий нанес удар по 2-й авиаполевой дивизии, которая занимала самый северный сектор группы армий «Центр». В этом наступлении участвовали четыре стрелковые дивизии и две танковые бригады из состава его 3-й ударной армии. 21-я гвардейская дивизия и 78-я танковая бригада прорвали оборону противника на участке 2-й авиаполевой дивизии и рассеяли ее войска. Второй эшелон наступающих войск был введен в бой на участке прорыва разгромленной дивизии и пошел в наступление на северо-восток в направлении Невеля. Из-за неудач этой и других авиаполевых дивизий Гитлер решил передать большую их часть в подчинение сухопутных войск, где они получили название полевых дивизий (люфтваффе). Соседняя 4-я ударная армия также продвигалась вперед, и к концу дня Невель был уже в руках советских войск.

Пытаясь восстановить положение войск на фронте, фон Кюхлер приказал трем остававшимся в резерве дивизиям атаковать русских вокруг Невеля. Эти соединения прибыли туда разрозненно и не сумели остановить превосходящие силы противника. Таким образом, между группами армий «Центр» и «Север» образовалась брешь шириной 24 километра.

В бой сумели вступить только части и подразделения одной резервной дивизии. Переброске двух других дивизий помешали партизаны, взорвавшие ведущую в город железную дорогу. Из-за этой задержки фон Кюхлер отдал приказ остававшимся вокруг Невеля немецким войскам занять оборонительные позиции.

В то же самое время советские командиры остановили продвижение вперед. Успех первоначального наступления оказался для русских неожиданностью, так как они ждали более мощного сопротивления противника. Теперь они приступили к укреплению своих флангов, поскольку на собственном горьком опыте убедились, что немцы часто позволяют противнику вклиниться в свою оборону, а затем наносят контрудары во фланги, во многих случаях запирая в котле, а затем уничтожая передовые части наступающих советских войск.

Передышка продолжалась до 2 ноября. Продвигаясь вперед под прикрытием густого тумана, 3-я и 4-я ударные армии нанесли удар по 3-й танковой армии из состава группы армий «Центр», пробив 16-километровую брешь в ее оборонительных порядках. Это позволило 3-й ударной армии повернуть на северо-восток и ударить во фланг 16-й армии Хансена. Фон Кюхлер в ответ направил на помощь Хансену шесть батальонов из 18-й армии генерала Георга Линдеманна, и тот укрепил ими свой правый фланг. С прибытием этих войск фланг Линдеманна удалось удержать, несмотря на мощные удары.

Слабое немецкое контрнаступление

К этому времени Гитлер был в ярости. Невельский выступ остался в целости и сохранности, и более того, советское наступление грозило взломать весь фронт в северном секторе. Он потребовал 8 ноября провести контрнаступление с целью уничтожения этого выступа за счет сосредоточения усилий групп армий «Центр» и «Север».

Фон Кюхлер решительно возражал против этого. Он отметил, что если пойдет в наступление, то ослабит 19-ю армию, которая находилась на позициях вокруг Ленинграда и Ораниенбаума. Он также указал на данные немецкой разведки о наращивании советской группировки в этих районах. Кюхлер опасался, что с приходом зимы русские пойдут в этих районах в наступление, поскольку они поступали так каждую зиму с начала войны на Восточном фронте.

Но Гитлер был непоколебим. Он отдал приказ о том, чтобы группа армий «Центр» начала наступление 8 ноября, а фон Кюхлер присоединился к наступающим 9-го. 8 числа в наступление пошла пехотная и танковая дивизии, которые неожиданно добились немалых успехов и продвинулись на восемь километров. На следующий день фон Кюхлер отложил собственное наступление, заявив, что у него нет для этого свободных частей. Взбешенный Гитлер потребовал, чтобы группа армий «Север» начала наступление не позднее 10 ноября.

10-го фон Кюхлер предпринял вялую попытку выполнить приказ Гитлера, бросив в бой против советских войск на северном фланге всего семь батальонов. Русские открыли артиллерийский огонь, а затем провели контратаку, отбросив немцев назад и нанеся им тяжелые потери. Гитлер и его командующий снова вступили в дебаты о приоритетных задачах.

Статьи по теме

Маршал Конев наносит удар

Warfare History Network 09.01.2018

В Сталинграде немцев погубил голод

Die Welt 17.01.2018

Зимняя война многому его научила

Yle 08.01.2018
Растянутые порядки 18-й армии

Пока они спорили, русские продвигались вперед. Они образовали новый выступ глубиной 80 километров. Теперь возникла новая угроза, так как советские войска, находившиеся на острие наступления, повернули на восток, угрожая правому флангу 16-й армии. Они подошли на опасно близкое расстояние к Новосокольникам.

Фон Кюхлера вызвали в ставку Гитлера, где они провели острую дискуссию о возникшей опасности. Хотя Гитлера неотступно преследовала мысль о невельском выступе, он в итоге согласился с тем, что угрожающие флангу советские войска надо остановить до того, как предпринимать попытки по стабилизации обстановки под Невелем.

В результате снова пострадал Линдеманн, лишившийся еще одной дивизии из состава своей 18-й армии. Хотя обстановка у него была относительно спокойной, из-за переброски одной дивизии за другой на юг линия обороны у Линдеманна стала опасно слабой и непрочной. Находившиеся у него в подчинении полевые дивизии люфтваффе стояли на оборонительных позициях, а их боеспособность вызывала большие сомнения. В то же время дивизии из состава регулярной армии редко были укомплектованы в полной мере.

Пока фон Кюхлер дожидался прибытия на юг новых дивизий, 11-я гвардейская армия 21 ноября перешла в наступление и нанесла удар по группе армий «Центр». Две дивизии, атаковавшие советский выступ 8 ноября, были отведены назад, чтобы отразить новое наступление, что практически сорвало план группы армий «Север» по ликвидации этого выступа. В последнюю неделю ноября началась оттепель, и это окончательно разрушило немецкие планы, поскольку земля превратилась в болото, и наступление пришлось отложить до 1 декабря.

Когда оно все-таки началось, немецкие дивизии продвинулись вглубь советского выступа всего на пять километров. Танки и бронемашины застревали в грязи, а пехоте каждый шаг давался с огромным трудом. Это была битва с природой. Даже Гитлер признал тщетность попыток продолжить наступление на советский западный фланг и поэтому приказал прекратить его. А фон Кюхлер получил от него распоряжение постепенно отвоевывать у врага позиции на невельском выступе.

Отход от невельского выступа

До конца ноября Советы на западном выступе проводили перегруппировку и закреплялись. Они были рады результатам проведенной в ноябре операции, так как им удалось существенно продвинуться вперед и поставить под угрозу одновременно группу армий «Центр» и группу армий «Север». Однако они ушли далеко вперед от своих тыловых подразделений, и не могли получить подкрепления, чтобы восполнить понесенные потери, ибо эти части и соединения находились в резерве и готовились к общему зимнему наступлению, которое планировалось в Москве.

16 декабря Гитлер наконец понял, что невельский выступ ему не уничтожить. Натиск противника, наступавшего на 3-ю танковую армию, вынудил немцев еще больше отступить, и это создало угрозу узлу коммуникаций в Витебске. Следующие 10 дней фюрер внимательно наблюдал за развитием событий в районе Витебска, оставив все дела группы армий «Север» фон Кюхлеру.

27 декабря Гитлер согласился на просьбу фон Кюхлера сократить растянувшийся фронт. Немецкие войска были отведены от невельского выступа на линию, проходящую южнее Новосокольников на запад в направлении Пустошки. Благодаря отступлению Хансен получил дополнительные силы для организации обороны и укрепления позиций вдоль линии фронта на западе.

Следует отметить, что группа армий «Север» была единственной группой армий, которая пока еще не отступила на рубеж Восточного вала «Пантера». С сентября примерно 50 тысяч гражданских рабочих и инженеров возводили эту линию на севере, построив около шести тысяч долговременных огневых сооружений и установив 200 километров колючей проволоки. Они также выкопали 40 километров траншей и противотанковых рвов. В дополнение к этому были сооружены запасные позиции с укреплениями в районах Нарва, Чудово, Кингисепп, Луга, Красногвардейск и Новгород.

Мультимедиа

Блокада Ленинграда

ИноСМИ 08.09.2012

Битва за Сталинград: архивные кадры

ИноСМИ 04.02.2013
Немецкое отступление

План отвода войск на линию «Пантера» начали осуществлять в сентябре. Больше всего командование группы армий «Север» беспокоила необходимость эвакуации 900 тысяч мирных жителей, проживавших в этих районах. Эвакуировать их всех было невозможно, и поэтому силы безопасности в тыловых районах стали отбирать взрослых мужчин, которых наступающая Красная армия могла мобилизовать либо использовать в качестве рабочих в военной промышленности. Всего к концу года в Латвию и Литву было насильно перевезено примерно 250 тысяч мужчин. Кроме того, в безопасные районы также планировалось перевезти сотни тысяч тонн зерна и картофеля, а также миллионы голов скота.

План операции предусматривал поэтапный отход, который должен был начаться в середине января и идти в течение двух месяцев вплоть до весенней распутицы. Однако 22 декабря Гитлер решил не утверждать план операции, если Советы не начнут общее наступление против группы армий.

К концу месяца 18-я армия лишилась одного из лучших своих соединений, 1-й пехотной дивизии, которая была переброшена на юг, чтобы укрепить фронт. В первые дни января туда же отправили еще две дивизии. Всякий раз фон Кюхлер протестовал, обращаясь непосредственно к Гитлеру, но безрезультатно. Взамен переброшенных на юг дивизий Гитлер направил в район Ораниенбаума на усиление 3-й танковый корпус СС генерал-лейтенанта Феликса Штайнера.

Оперативное построение немецких войск на линии фронта

В начале 1944 года части 18-й армии Линдеманна вокруг Ленинграда и на Ораниенбаумском пятачке были измотаны до предела. На линии фронта, где сражались войска 2-й ударной армии генерал-лейтенанта Ивана Ивановича Федюнинского, против них стояли корпус Штайнера (полицейская дивизия СС, дивизия СС «Нордланд», а также 9-я и 10-я полевые дивизии люфтваффе). Туда также направлялась бригада СС из состава дивизии «Недерланд».

Полукольцо на южном участке фронта вокруг Ленинграда проходило от Финского залива на 30 километров юго-западнее города Пушкин и заканчивалось на реке Неве. Этот участок фронта занимали 50-й армейский корпус генерала Вильгельма Вегенера (в составе 126-й, 170-й и 215-й пехотных дивизий) и 54-й армейский корпус генерала Отто Шпонхаймера (11-я, 24-я и 225-я пехотные дивизии). Против советских войск на Синявинских высотах и в районе Погостье стоял 26-й армейский корпус генерала Мартина Гразе (61-я, 121-я, 212-я, 227-я, 254-я пехотные и 12-я авиаполевая пехотная дивизия), а также Испанский легион, состоявший из добровольцев, которые ранее служили в отведенной назад 250-й дивизии).

Последним сектором 18-й армии был участок на реке Волхов от Киришей до Новгорода. Вдоль берега реки располагались 28-й армейский корпус генерала Герберта Лоха (21-я, 96-я и 13-я авиаполевые пехотные дивизии) и 38-й армейский корпус генерала Курта Герцога (в его состав входили 2-я латышская бригада СС, 28-я егерская (легкая) дивизия и 1-я авиаполевая пехотная дивизия).

К югу от озера Ильмень 16-я армия Хансена все еще поддерживала контакт с группой армий «Центр». 10-й армейский корпус генерала Томаса Викеде (в составе 8-й егерской дивизии, 30-й и 21-й авиаполевых пехотных дивизий) удерживала рубеж от озера Ильмень до Холма. На правом фланге Викеде 2-й армейский корпус генерала Пауля Лаукса (218-я и 93-я пехотные дивизии) и 6-й армейский корпус СС генерал-лейтенанта Карла фон Пфеффера-Вильденбруха (331-я и 205-я пехотные дивизии) находились на линии фронта от Холма до Новосокольнических высот. Район Невеля удерживали 43-й армейский корпус генерала Карла фон Офена (15-я латышская дивизия СС, 83-я и 263-я пехотные дивизии) и 1-й армейский корпус генерала Карла Хильперта (58-я, 69-я, 23-я, 122-я и 290-я пехотные дивизии). Последний сектор от Пустошки до озера Нещердо занимал 8-й армейский корпус генерала Густава Хене (81-я и 329-я пехотные дивизии, а также боевая группа СС «Йекельн»).

Продолжение следует.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.